Впечатляющая по масштабам судопроизводства история развернулась в Тюмени и постепенно дошла до Москвы. Началось всё в далёком 2006 году, когда тюменка Тамара Георгиевна решила продать свою квартиру местной компании. По её словам, деньги требовались для лечения сына. Договор купли-продажи был подписан, однако впоследствии расторгнут. Тем не менее, продавец осталась жить в квартире, но полученные за неё деньги вернуть не смогла. В 2008 году компания взыскала с неё задолженность через суд в размере 1 950 000 рублей.
С тех прошло много лет, компания уступила долг своей сотруднице Елене Рудольфовне, которая дополнительно взыскала с должницы проценты. Та понемногу выплачивала долг из своей пенсии, но полностью погасить его не могла. В итоге он вырос до 3,7 миллионов рублей, поэтому в 2017 году Тамара Георгиевна подала в суд заявление о банкротстве.
Суд признал пенсионерку банкротом и в 2018 году завершил реализацию имущества, освободив её от долгов. Но Елена Рудольфовна – единственный кредитор – не согласилась с этим решением и обжаловала его, поскольку должница допустила в ходе банкротства ошибки:
-
продала зятю свой старенький автомобиль «Лада» 2002 года,
-
самостоятельно получала на Почте пенсию и не передавала финансовому управляющему часть денег из неё, превышающую прожиточный минимум,
-
открыла счёт в «Сбербанке» и без согласования с управляющим распоряжалась денежными средствами на нём.
В результате договор купли-продажи автомобиля был признан недействительным, а действия финансового управляющего – неправомерными, поскольку он не сообщил должнице о необходимости передавать ему пенсию. На дело был назначен новый управляющий, и процедура реализации имущества возобновилась.
Чтобы восстановить права кредитора, с зятя Тамары Георгиевны были взысканы в конкурсную массу 25 тысяч рублей, компенсирующие стоимость «Лады», а с первого финансового управляющего и «Сбербанка» – убытки в размере 276 тысяч рублей из-за того, что они позволили должнице распоряжаться деньгами. То есть в конечном итоге конкурсная масса была восстановлена, хоть и не из кармана самого банкрота! В общей же сложности силами нового управляющего в ней накопилось 725 тысяч рублей, это достаточно много по сравнению со средними показателями.
Весной 2022 года «второй раунд» подошёл к концу: суд вновь вынес решение о завершении банкротства Тамары Георгиевны и списании непогашенного остатка долга. Но Елену Рудольфовну такой исход дела не удовлетворил: она полагала, что из-за недобросовестного поведения должницы суд не должен был освобождать её от обязательств, чтобы кредитор имела возможность и дальше принудительно взыскивать долг.
Она подала жалобу, но апелляционный суд согласился с первоначальным решением. Обе инстанции обратили внимание на то, что конкурсная масса в результате действий Тамары Георгиевны не пострадала, виновные – финансовый управляющий и банк – были наказаны, с покупателя авто взысканы деньги. Сами по себе ошибочные действия банкрота не нанесли урона кредитору и не могут быть причиной для отказа в списании долга.
Но кассационная жалоба Елены Рудольфовны достигла цели: Арбитражный суд Западно-Сибирского округа посчитал, что поведение должницы было недобросовестным, а потому освобождать её от обязательств неправильно.
Теперь уже Тамаре Георгиевне пришлось бороться за свои права: она подала жалобу в Верховный суд. В своём обращении она подчеркнула, что не пыталась скрыть имущество и ненамеренно нарушила закон: в силу своего 76-летнего возраста она просто не знала всех тонкостей, а финансовый управляющий её не просветил. Кроме того, та часть пенсии, которую она оставляла себе, требовалась для минимального удовлетворения потребностей её самой и сына-инвалида, а не для создания роскошных условий.
ВС принял жалобу и назначил её рассмотрение на 30 марта. Решение по этому делу может задать вектор интересного и полезного развития практики. Пенсионеры – это социально незащищённая категория граждан, а возрастные особенности не позволяют им быть в курсе законодательства. Поэтому логично прощать им некоторые ошибки, если они не приводят к ущемлению прав кредиторов. Иначе это будет противоречить самой идее банкротства: оно призвано помочь людям в тяжёлой финансовой ситуации, а не наказывать их, оставляя в «вечных должниках», из-за того, что они физически не могли правильно оценить ситуацию.
Подготовлено по материалам «Коммерсантъ» и картотеки арбитражных дел